Спасти СССР. Манифестация - Страница 75

По утрам из этих храмов благонравия, словно сытые боги на прогулку, выходили респектабельные мужчины с дорогими портфелями. Удобнее всего было высокопоставленным военным — до парковки у южного фасада Пентагона они добирались за пять минут неторопливой езды навстречу солнцу. Чиновникам, чей путь заканчивался посреди Вашингтона, надо было дополнительно перебраться по мосту через Потомак. И лишь немногие обитатели района ехали отсюда на север — туда, где в окружении просторной дубравы на берегу вскипающей порогами полноводной реки располагался комплекс Фирмы.

Фрэнк Карлуччи был из числа последних, и одним из немногих, за кем по утрам приезжал черный правительственный "олдсмобиль" с охраной.

Но сегодня он остался дома. Ничего такого не случилось: просто он собрался серьезно подумать. Руководителям вообще полезно этим заниматься. Фрэнк считал, что любой крупный начальник должен обязательно отрываться от текучки и отводить на размышления не менее половины своего рабочего времени — это окупается сторицей.

Об этом его убеждении знали немногие. Для остальных он так и остался все тем же резким и агрессивным оперативником, что за два десятка лет работы под прикрытием Госдепа вырос в настоящего мастера танца на острие ножа. И правда: Конго, Танзания, Бразилия, Португалия — говорящие названия стран для тех, кто в курсе. Даже состоявшийся полтора месяца назад его выход из тени — назначение на должность первого заместителя Директора ЦРУ, не разуверил многих в этом заблуждении.

Тем лучше. Сейчас, когда Ронни уже начал подбирать команду, рассчитанную на победу, самое время сделать свою главную ставку, и излишнее внимание может только повредить.

Карлуччи полагал, что его позиция почти идеальна:

"Можно поздравить себя с верным решением — вовремя расстался с Госдепом. Через год, край — через два, но еще до президентских выборов, Сайруса Вэнса будут вспоминать лишь как неудачника, почти случайную личность рядом с бестолковым и наивным президентом-рохлей. От этой администрации запомнится лишь Збиг… И это большое счастье, что он не успел подмять меня под себя. Я как нельзя более кстати сориентирован на военных, а за теми будущее есть, несмотря на незаживший пока Вьетнам. Конечно, моя связка с Уайнбергером и Рамсфельдом была скорее удачной находкой, чем осознанным ходом — признаюсь, просто повезло тогда с расселением в общежитии, но вот выстроенные доверительные отношения с Колби и Броссом — это уже целиком моя заслуга.

Теперь же, когда в сумеречных политических недрах Вашингтона завозился Билл Кейси, пробуя, по поручению Ронни, на зуб идеи ветеранов Фирмы, эти "пенсионеры" (хотя какие, нафиг, они пенсионеры!) — мой чуть ли не самый важный актив. Кейси, как и Колби, и сам Бросс — это наследие отрядов "Джедборо", особого оперативного дивизиона Управления стратегических служб в Европе. Хороший консервативный фундамент таких людей не может не импонировать Рейгану. А упертый, амбициозный и агрессивный ирландец Кейси, что, как пить дать, станет-таки "новым Донованом" при Рейгане, на Бросса только что не молится.

А это значит, что — да, пришло время подтянуть их к себе еще поближе, привязать дополнительными интересами. А какие могут быть интересы у материально независимых ветеранов Фирмы? Только информация, и сколько этим монстрам ее не дай — все мало…".

Фрэнк глубоко вдохнул свежий весенний воздух. Размышлял он привычно на ходу, прогуливаясь взад-вперед по дорожке вдоль недлинной лощины, что тянулась рядом с домом. Чуть в стороне своенравно журчал широкий ручей, а ветви буков и хмелеграбов на склонах уже взрывались ярко-салатовой листвой. Здесь было очень тихо, и думалось на диво хорошо. Уходить не хотелось, но Карлуччи ждал гостей, и время для них уже пришло.

В пятницу, поразмыслив предварительно над свежими материалами по "ленинградскому феномену", он сделал пару звонков по защищенной линии. Так, внешне ничего особого: намеки, понятные лишь посвященным, да кодовые фразы: "новая метла" оперативного управления предлагала заслуженным ветеранам прибыть на конфиденциальную встречу.

По правде сказать, среди многих важных и даже важнейших обстоятельств, которые занимали Карлуччи в данный момент, частности, пусть и связанные этим делом, не имели особого веса. Хотя, если бы Карл с Джорджем до источника добрались, а еще лучше, смогли бы с ним побеседовать, тогда тема действительно получила бы один из высших приоритетов. Пока же ему было о чем беспокоиться и без шарад из Ленинграда: ощутимо усиливался натиск коммунистов в Италии и Франции, нешуточно досаждала возня с утечками от потерявших всякий страх идеалистов Фирмы, вышли на пик саботажные операции в Йемене и все ощутимее раскручивался маховик стратегической польской операции. К тому же постоянно трясло в Никарагуа, а теперь еще и в Иране.

Но вот и Колби, и Бросс, причем не сговариваясь, питали к этому ленинградскому сюжету какой-то обостренный интерес. И недавний руководитель ЦРУ, и бывший начальник аналитического управления были слишком ценным ресурсом, чтобы выключать их из жизни Фирмы — поэтому они продолжали получать очищенные материалы, делясь взамен своими соображениями, игнорировать которые было бы великой глупостью.

А раз так, то новые данные по "ленинградскому феномену" были для Карлуччи хорошим поводом вывести ветеранов на разговор о по-настоящему серьезных вещах: о будущем американского разведсообщества вообще, и в связи с набираемой Рейганом командой, в частности.