Спасти СССР. Манифестация - Страница 61

Было, было у меня подозрение, на чем мы сыпемся — на невербалке. Мелкая порой глубоко ныряла в мое личное пространство и чувствовала себя там комфортно и уверенно, поглядывая вокруг с легким неосознанным вызовом: точь-в-точь так из зарослей актиний смотрит в беспокойный океан рыбка-клоун. Да и я время от времени забывался: то заправил ей выбившуюся прядку за ушко, то сцепил под столом наши пальцы.

— Рюкзаки нам особо не нужны: мы же не в поход идем, у нас будет стоянка, — пояснил я, — а вот именно походных сумок, чтоб большого объема, из плотного материала, с ремнем для наплечного ношения — нет. Да и пофорсить хочется.

— А! Вот это — понятно, — усмехнулся папа и опять перенес внимание на экран: там царил Ираклий Андроников, непостижимый и неподражаемый, носитель эталонной русской речи.

Мама с Мелкой опять завели свой безобидный треп о кулинарии. Похоже, им было чем поделиться друг с другом.

Я выдохнул с облегчением и потянулся за очередным ромбиком земелаха.

— Я бы на твоем месте так не расслаблялся, — вполголоса заметил мне папа, доверительно наклонившись к моему уху.

Я сначала не понял. Потом взглянул повнимательней на довольную чем-то маму. Сильно довольную…

А вот и правда, что это она порой так странно смотрит то на Мелкую, то на меня?

Папа ухмыльнулся в кулак:

— Не спи, боец — враг не дремлет.

— Эй, — несильно ткнул я его вбок, — она же это не серьезно, правда?

Вышло как-то жалобно.

— А вот с этим ты уже сам разбирайся, — и папа сладко потянулся в кресле, — сам. Ты же этого хотел?

Тот же день, вечер,

Ленинград, Невский пр.

Ни Карл, ни Джордж не испытывали иллюзий: в КГБ за безобидных чудаков-архивистов их уже давно никто не держит. Да и в фокусе с надувной куклой советская контрразведка, безусловно, разобралась, было на то у них и время, и возможности. Теперь любой выезд сотрудников Станции приводил в действие сложную "вертушку" из полутора-двух десятков автомобилей наблюдения, и оторваться от них на время в "мертвую зону" стало задачей, по сложности своей сопоставимой с полетом на Луну.

Вот и сейчас, стоило только оперативникам свернуть с Литейного на Невский, как на хвост к ним бойко, всего через одну машину, пристроилась уже запримеченная сегодня в районе Полюстрово красная вазовская "тройка", а светло-серая "Волга", что издали вела их предыдущие три квартала, ушла прямо, в сторону Владимирской площади.

Джордж негромко присвистнул, провожая взглядом в зеркале чрезмерно резво стартовавшую машину:

— А двигатель-то у нее форсирован.

— Не думаю, — глаза Карла блеснули из-под широкополой шляпы, — капот вниз провисает, багажник, наоборот, задран вверх. Чуть-чуть, конечно, но если приглядеться, то видно. Спецмашина… На них, вероятно, сразу на заводе двигатель помощней ставят.

— Может быть… — вместо ожидаемого спора Джордж снова вгрызся в ноготь на большом пальце.

— Джорджи, перестань, — попросил Карл с мягкой укоризной.

— А!? Да, чертова привычка… — Джордж недовольно отплюнул что-то в сторону, — знаешь, верно кто-то сказал, что наша работа — это недели скуки, перемежаемые минутами ужаса.

Кляксой яростного мрака на подсвеченных облаках явился и уплыл назад бунтующий конь, потянулись покрытые мохнатой изморозью решетки Аничкова моста.

— Меня больше погода волнует, — поежился Карл, — минус десять и северный ветер. Они называют это весной.

— Ничего, я не сахарный, — Джордж натянул кожаные перчатки, а потом добавил: — Ты там не молчи в зале как истукан, смейся со всеми.

Карл поиграл желваками и включил поворотник. Вызывающе длинный "Бьюик Регал" с дипломатическими номерами нахально свернул под "кирпич" на Малую Садовую и, прокатив немного, встал напротив служебного выхода из театра Комедии.

Машина затихла, но еще секунд пять они сидели в ней неподвижно и молча, словно задумавшись о чем-то важном.

Впрочем, так оно и было — вот уже полтора часа как в городе раскручивалась тугая пружина шпионской операции. Сначала резко, продемонстрировав специальные навыки, сошли с привычных туристических маршрутов и рассыпались по дальним районам сразу полтора десятка резвых "интуристов", что прибыли на пароме этим утром. Потом откуда-то из Купчино выстрелил короткую серию в эфир подпольный передатчик. Как-то вдруг все сразу, в театры и концертные залы направились сотрудники консульства и приехавшие к ним в гости коллеги из Москвы. А полчаса назад на Васильевском острове из машины консула выскочила, оставив за себя обманку, и помчалась темными проходными дворами в сторону Смоленского кладбища Синтиция Фолк.

Растянуть, разорвать плотную опеку Комитета, исчерпать контрразведывательные ресурсы оппонента — вот их задача.

Но эпицентр операции был здесь.

— Вперед, — Карл с неторопливым достоинством выбрался из массивного седана.

Из-за поворота с улицы Ракова осторожно высунулись темно-зеленые "Жигули". На морде у машины, казалось, застыло выражение неловкой застенчивости.

— Да здесь мы, здесь, — Карл приветливо помахал сидящим в салоне.

— Знаешь, забавно, на историческом месте встали, — Джордж притормозил у капота "Бьюика" и провел рукой поперек тротуара, словно намечая на асфальте линию, — вот прямо здесь местные террористы провели подкоп из подвала Елисеевского до середины улицы и заложили заряд на пути у государя-императора. Он по воскресеньям обычно присутствовал на разводе караула в Михайловском Манеже, — Джордж махнул в сторону Зимнего стадиона, — а возвращался тут, выезжая через Малую Садовую на Невский.